Что читать? Лучшее в книжных магазинах
Дорогие друзья!
Предлагаю вам интересную информацию с сайта «Новости литературы».
Книжные новинки и литературные бестселлеры – вот понятия, которыми жонглирует ум запойного читателя. Однако не всякая новинка непременно становится бестселлером, и не всякий бестселлер по прошествии времени остается интересен. Редакторы сайта прошлись по книжным интернет-магазинам и отобрали самые интересные, небанальные и перспективные в плане перечитывания книги из тех, что недавно поступили в продажу. Итак, лучшее в книжных магазинах по версии «НЛ»:
Андрей Ястребов «Пушкин и пустота»
Издательство «Рипол» предлагает книгу Андрея Ястребова «Пушкин и пустота. Рождение культуры из духа реальности». Критики позиционируют этот текст, как посвященный «поп-культуре души». Ведь Пушкин – давно уже не «Солнце русской поэзии» в представлении масс, а слово для обозначения всего и вся, слово-брэнд, «и русский дзен и русский дзинь». Пушкин как понятие демонстрирует включение в синтаксическую реальность на тотальном уровне. В итоге Пушкин, по мнению Ястребова – это та самая пустота…
Автор задается вопросами: достаточно ли в нашей жизни Пушкина? А достаточно ли в нашем Пушкине жизни? Наконец, произведение, как заявляют издатели, призвано ответить на «основной русский вопрос» - менять ли ноги, если мала обувь?
Лично мне как библиотекарю хочется посмотреть эту книгу и понять - почему сегодня Пушкин «не солнце русской поэзии»? Я не согласна с этим мнением. Предлагаемые рецензии на эту книгу - противоречивые... Нужно читать!
Умберто Эко «Откровения молодого романиста»
Умберто Эко – не только писатель, но и преподаватель. Егоруководство «Как написать дипломную работу» пользуется популярностью у нескольких поколений студентов, и не зря. Образный язык, фирменный юмор, нетривиальные решения – всё это в полном объеме представлено и в произведении «Откровения молодого романиста», где мэтр делится секретами писательского мастерства.
 |
| Умберто Эко |
Когда в 1980-м г. вышла первая художественная книга Эко, легендарный роман «Имя розы», его автор был известен как ученый – медиевист, специалист в области семиотики и культуры. После ошеломляющего успеха книги Умберто Эко приписывали чуть ли не создание компьютерной программы по генерации шедевров. Но это, конечно, не так. Просто писатель умеет, как никто другой, обращаться с символами, образами и их воздействием на сознание. А «Откровения молодого романиста»приглашают познакомиться с «кухней» Умберто Эко.
Януш Леон Вишневский «На фейсбуке с сыном»
Издательство «АСТ» выпустилщ книгу одного из ведущих современных польских авторов Януша Леона Вишневского – именно ему принадлежат бестселлеры «Неодолимое желание близости» и «Одиночество в Сети».
Новая книга «На фейсбуке с сыном» посвящена простым людям в простом… аду! Небеса тоже упоминаются в тексте – но доля праведников не кажется героям привлекательной, она слишком скучна. А вот споры о несправедливости мира и греховности любовной связи, трагедии судеб, накал страстей – совсем другое дело, думают герои...
Себастьян Барри «Скрижали судьбы»
Себастьян Барри – лауреат Costa Book Awards 2009-го года за роман «Тайные скрижали» (The Secret Scripture). Теперь книга получила русскоязычное воплощение силами издательства CORPUS: заголовок изменен на «Скрижали судьбы».
Отметим, что это не худший вариант, поскольку книга повествует не просто о старой даме в психиатрической лечебнице. О нет, это многократно переплетенные истории врача и его пациентки, которая, несмотря на десятилетия в доме для душевнобольных, сохранила и ясный ум, и твёрдую память. Нравственные поиски, душевные коллизии, переживания – всё переплелось между этими людьми, дневниковые записи которых и составляют в итоге «Скрижали судьбы».
Карен Прайор «Не рычите на собаку!»
Произведение Карен Прайор «Не рычите на собаку! Книга о дрессировке людей, животных и самого себя» может показаться агрессивным и претенциозным – но не нужно ориентироваться на одно лишь заглавие, точнее – на слово «дрессировка» в нём. Здесь вы не найдёте методик подавления, способов «сломать» чужой характер и рецептов доминирования. «Дрессировка» по Карен Прайор – это практические рекомендации по применению метода положительного подкрепления – единственного реально работающего способа добиться эффективного и устойчивого результата.
Как сделать, чтобы муж прекратил брюзжание и придирки? Как помочь маленькому ребенку прилично вести себя на людях и дома? Как отучить кота залезать на стол? Как улучшить свою деятельность – в спорте, в работе, в домашних делах? Ответы на все эти вопросы предлагает автор книги «Не рычите на собаку!», которую на русском языке выпустило издательство «Эксмо».
«Счастливые» – это новый сборник прозы Людмилы Улицкой, одного из ведущих современных отечественных авторов. В выпущенную издательством «Астрель» книжку вошли популярные произведения: «Искренне ваш Шурик», «Сонечка», посвященный послевоенному поколению цикл «Детство – 49», рассказы, объединенные в серию «Девочки», а также «Бедные родственники».
Сельма Лагерлёф «Девочка из Морбакки»
При жизни Сельма Лагерлеф, на просторах бывшего СССР больше всего известная в качестве автора книги «Чудесное путешествие Нильса с дикими гусПри жизни Сельма Лагерлеф, на просторах бывшего СССР больше всего ями», стала первой женщиной, избранной в члены Швейцарской Академии наук. Не все также помнят, что именно она – одна из первых женщин-лауреатов Нобелевской премии(с формулировкой «за благородный идеализм и богатство фантазии» ей вручили награду за книгу «Записки ребенка»).
При жизни Сельма Лагерлеф, на просторах бывшего СССР больше всего известная в качестве автора книги «Чудесное путешествие Нильса с дикими гусПри жизни Сельма Лагерлеф, на просторах бывшего СССР больше всего ями», стала первой женщиной, избранной в члены Швейцарской Академии наук. Не все также помнят, что именно она – одна из первых женщин-лауреатов Нобелевской премии(с формулировкой «за благородный идеализм и богатство фантазии» ей вручили награду за книгу «Записки ребенка»).
Писательница всегда подчеркивала, что она в первую очередь – девочка из Морбакки, родового поместья, где прошло детство Сельмы Оттилии Ловисы Лагерлеф, дневник которой, а также повесть «Морбакка», вошли в книгу, выпущенную издательством CORPUS на русском языке.
Фрэнсис Скотт Фицджеральд «Три часа между рейсами»
Один из популярнейших во всем мире писателей, Фрэнсис Скотт Фицджеральд известен русскоязычному читателю очень избирательно: его романы «Великий Гэтсби» и «Ночь нежна» давно и успешно переведены, зато многие рассказы (такие, как, например, культовая «Загадочная история Бенджамина Баттона», легшая в основу одноименного фильма, и другие) до сих пор по-русски не публиковались. Между тем, литературоведы считают, что ни один очерк об американской литературе ХХ века не был бы возможен без полноценного упоминанияФрэнсиса Скотта Фицджеральда.
«Азбука-Аттикус» заполняет эти пробелы и сейчас в книжные магазины поступила книга «Три часа между рейсами», новинка, вышедшая после «Успешного покорения мира», «Издержек хорошего воспитания» и «Новых мелодий печальных оркестров», ранее опубликованных издательством. Здесь читатель познакомится с тридцатью пятью рассказами Фрэнсиса Скотта Фицджеральда, написанными им в зрелом возрасте и опубликованными журналом «Эсквайр».
Йорн Якоб Ровер, Вера Лендорф «Верушка. Моя жизнь»
До эпохи скаутов и Интернета, в середине ХХ в. карьера супермодели была новым явлением, а сами супермодели – редкими и драгоценными, как экзотические бабочки. Одной из них стала Верушка – рожденная в 1939 г. в Восточной Пруссии (ныне – Калининградская область) Вера фон Лендорф. История её жизни похожа на остросюжетное кино: отец девочки участвовал в Сопротивлении и был казнен в 1944-м г., какое-то время Вера провела в мазурском замке Штайнорт, а затем, как будто мир перевернулся с ног на голову – последовали Нью-Йорк и Париж… Беседуя с Йорном Якобом Ровером, Вера фон Лендорф, икона стиля и легендарная модель «Верушка», рассказывает о своей жизни, многое открывая широкой публике впервые.
Светлана Алексиевич «У войны не женское лицо»
Пять неизвестных книг о войне
Дорогие друзья!
В нашей стране память о войне считается священной. Она увековечена тысячами книг, фильмов и песен, миллионами тонн бетона. Каждый русскоговорящий человек вырастает в атмосфере безусловного почитания великого народного подвига. Это почитание транслируется через каноническую военную литературу — от «Живых и мёртвых» Симонова до «Василия Тёркина» Твардовского. В этих книгах образ солдата красив, но неполон. Авторы книг и сценариев берегут своего читателя от того кошмара и ужаса, какими на самом деле является война. Конечно, есть ещероман В. Астафьева «Прокляты и убиты» - это не прикрытая наносным ура-патриотизмом правда о войне.... Как же ополчились друзья по литературному цеху на Астафьева после выхода в свет этого романа! Его обвиняли в том, что он оскорбил фронтовиков, их чувства....Видите ли, образ советского солдата с гниющими ранами некрасив.... Есть еще одно произведение о войне у Виктора Астафьева, которое обязательно надо прочитать, - это "Веселый солдат"....я плакала, когда читала... там тоже война глазами солдата, со всеми портянками, ранами и любовью, которая и в военных страшных буднях есть....
А сегодня сотрудники сайта «Новости литературы» представляют нам пять неизвестных книг о войне, которые раскрывают её с непривычной стороны.
Светлана Алексиевич «У войны не женское лицо»
Для нас, библиотекарей, это произведение – конечно же, очень известное и широко востребованное в 80-е годы прошлого века (книга была издана в 1985 г.) В кратком предисловии к книге «У войны не женское лицо»Алексиевич писала: «4 года я иду обожженными километрами чужой боли и памяти. Записаны сотни воспоминаний женщин-фронтовичек». В основу книги легли свыше 200 женских историй. Война им снится до сих пор, спустя десятилетия. Поэтому так часто в рассказах женщин звучат слова:«То бежишь в укрытие, то на другую позицию. Проснешься – и не верится, что живая».
Это сборник уникальных воспоминаний женщин, служивших на войне простыми солдатами, медсёстрами, командирами санитарных бригад, даже лётчиками и врачами. Из их мемуаров светлый образ женщины-солдата изрядно мрачнеет.
Девушки служили в армии, перенося на себе все тяготы войны: вшей, грязь, отсутствие средств женской гигиены, постоянные приставания сослуживцев-мужчин. А вернувшись домой, с ужасом понимали — дома их считают «военными проститутками», или просто не ждут.
Трагедия женского подвига на войне — в правдивой и страшной книге.
Несут раненых… Они плачут… Плачут не от боли, а от бессилия.
Первый день, как их привезли на фронт, некоторые ни разу не выстрелили. Им не успели выдать винтовки, потому что оружие в первые годы было на вес золота. А у немцев танки, минометы, авиация. Товарищи падали, они подбирали их винтовки. Гранаты. С голыми руками пошли в бой… Как в драку… И наскочили сразу на танки…».
«Когда они умирали… Как они смотрели… Как они…»
«Мой первый раненый… Пуля попала ему в горло, он жил еще несколько дней, но ничего не говорил… Отрезают руку или ногу, крови нет… А есть белое чистое мясо, кровь потом. Я и сейчас не могу разделывать курицу, если белое чистое мясо. У меня солено-солено во рту делается…».
«В плен военных женщин немцы не брали… Сразу расстреливали. Или водили перед строем своих солдат и показывали: вот, мол, не женщины, а уроды. И мы всегда два патрона для себя держали, два — на случай осечки. У нас попала в плен медсестра… Через день, когда мы отбили ту деревню, везде валялись мертвые лошади, мотоциклы, бронетранспортеры. Нашли ее: глаза выколоты, грудь отрезана… Ее посадили на кол… Мороз, и она белая-белая, и волосы все седые. Ей было девятнадцать лет. В рюкзаке у нее мы нашли письма из дома и резиновую зеленую птичку. Детскую игрушку…».
«Мы отступаем… Нас бомбят. Первый год отступали и отступали. Фашистские самолеты летали близко-близко, гонялись за каждым человеком.А всегда кажется за тобой. Я бегу… Я вижу и слышу, чтосамолет направляется на меня… Вижу летчика, его лицо, и он видит, что девчонки… Санитарный обоз… Строчит вдоль повозок, и еще улыбается. Он забавлялся… Такая дерзкая, страшная улыбка… И красивое лицо… Я не выдерживаю… Я кричу… Бегу в кукурузу — он туда, я к лесу — он меня прижимает к земле. Уже — кусты… Вскочила в лес, в какие-то старые листья. У меня течет кровь из носа от страха, не знаю: жива я или не жива? Да нет, жива… С того времени очень боялась самолетов. Он еще где-то, а я уже боюсь, я уже ни о чем не думаю, а одно только, что он летит, где мне спрятаться, куда мне забиться, чтобы не видеть и не слышать. И до сих пор звука самолета не переношу. Не летаю…»
Мемуары солдата Вермахта — это бесценная возможность перенестись за линию фронта и увидеть, как воевали немецкие солдаты, узнать их быт, мысли и желания.
«Дневник немецкого солдата» — это подробное описание нескольких военных лет. В нём нет отчаянного бесстрашия, свойственного советским мемуарам. Скорее они пронизаны грустью, понимание бесполезности войны, тягой к дому.
Гельмут Пабст меньше всего похож на нациста со звериным оскалом. Пацифист в душе, оказавшийся на войне против своей воли, он погиб при попытке оказания помощи тяжелораненному солдату противника. Один этот факт лучше характеризует и его жизнь, и его дневник.
«Мы нашли батарею готовой тронуться в путь. Дома были пусты со всеми этими признаками окончательного бегства, которые делают человеческое жилье столь унылым. Мы присоединились к колонне и шли маршем в сторону заходящего солнца. Наступил вечер. Путь становился труднее, дул колючий ветер. Больше он уже не был нежным и игривым, а был голубым и твердым, как сталь. Он хватал за лицо и пронизывал насквозь все тело. Мне было холодно в своей тонкой шинели, без рубашки под нею. Я просил тулуп, но он тяжким грузом лег на мои усталые плечи. Что-то было не в порядке с моим левым коленом; мы уже прошли десять километров, а предстояло пройти еще тридцать. Усталость сжимала голову отупляющим, оглушающим обручем. В конце концов путь продолжали только мои ноги, шаг за шагом, неуклюже спотыкаясь на ветру. Последние два километра дорога пролегала по глубокому снегу, в стороне от главной дороги. Я шел медленно, как очень старый человек. Из оврага позади меня, где застряли машины, в ледяной ночи раздавались проклятия водителей, подобно крикам проклятых душ.
Было уже за полночь. Помещения для постоя переполнены, так же как и жалкие, грязные лачуги. Мы тяжело опустились на скамьи так, будто были нагружены свинцом. Отяжелевшими от усталости глазами смотрели, как подрумянивался хлеб на железной печке, и слушали, как гудит самовар. Несмотря на все это, мы пели. Мы устроились в одном помещении с несколькими украинскими истребителями партизан. Через некоторое время они оставили комнату за нами и ушли в ночь за своей добычей.
Когда рассвело, мы увидели груду невероятно грязного тряпья, лежавшего на печке. В углах были горы вонючей грязи. Но это — Россия. И так же типично для России, что из всего этого дерьма вдруг вылезает маленькая девочка с милым, ангельски красивым личиком. У нее были большие глаза и белокурые локоны, и все же ее красоте было предназначено так быстро поблекнуть, и она станет такой же, как ее бабушка, такой же безобразной и грязной, как ведьма, что не захочешь до нее дотронуться даже в перчатке».
Биографическая книга фотокорреспондента фронтов Второй Мировой, написанная им с непередаваемым грустным юмором и удивительной наблюдательностью.
Роберт Каппа — это автор известных всем военных фотоснимков. Он участвовал в десятках боёв: от Монте-Кассино до высадки союзников в Нормандии (где он был единственным фотокорреспондентом). И в каждом бою он был плечом к плечу с солдатами, только вместо винтовки в его руках была фотокамера.
«Скрытая перспектива» — это летопись Западных фронтов, о которых мы так мало знаем.
«Узкая улица, ведущая к отелю «Parco», где я остановился, была запружена людьми. Они безмолвно стояли в очереди, тянувшейся к зданию школы. Эти люди явно стояли не за едой, поскольку в руках у выходивших наружу не было ничего, кроме шляп. Я встал в конец очереди. В школе меня встретил сладкий, тяжелый запах цветов и смерти. В комнате стояли двадцать простых гробов. Они были небольшого размера, а цветы закрывали их недостаточно плотно, чтобы скрыть маленькие, грязные детские ножки. Эти дети были достаточно взрослыми, чтобы бороться с немцами и погибнуть, но они лишь чуть-чуть выросли из детских гробов.
Неапольские детишки, украв винтовки и пули, две недели воевали с немцами, пока мы торчали на перевале Чиунзи. Этими ножками встречала меня моя Европа. Европа, где я когда-то родился. И такая встреча была куда честнее истеричных приветствий радостных итальянцев, многие из которых еще недавно столь же неистово орали «Дуче!».
Я снял шляпу, достал камеру и навёл объектив на измождённые лица женщин, державших в руках маленькие детские фотографии своих детей. Они стояли, не шевелясь, пока гробы не унесли. На похоронах в обычной школе я сделал свои самые правдивые снимки победы.
 |
| Виктор Залгаллер |
Еще одни военные мемуары, на этот раз сконцентрированные на солдатском быте. Их автор прошёл всю войну солдатом: от страшного разгрома и почти гарантированной смерти в самом начале до победного Берлина и улыбающегося негра-союзника, продающего свои часы с джипа.
«Быт войны» трудно назвать цельной книгой, скорее это отрывочные воспоминания.
«Мы меняем позиции. Налетели штурмовики. Мы выпрыгнули из машины. Легли в тень от плетня, пней. Это было удачно. Отходившие по дороге саперы легли в канаву у обочины, были хорошо видны и понесли потери.
Машина начала гореть, дым идет за кабиной из-под снарядных ящиков. Копелев лезет в кузов и подает нам ящики. Последние, уже горящие, кидает в канаву. Несколько гильз тут же лопается. Но взрыва нет. Все погасили. Машина с орудием отъезжает на простреленных скатах.
Копелева наградили поездкой в Ленинград. Потом попал в артмастерские, где на харчах второго эшелона умер от голода.
В батарее дельный командир Цирлин. С ним бои были удачнее. Помню одну из позиций. За спускающимся вниз лесом видна на бугре деревня, поля. Немцы атакуют ее слева. Видны цепи, перебегающие по команде, как в кино. Бьем по ним. Разбиваем еще появившийся вслед за ними автофургон.
Снова противотанковая позиция. Совсем маленькая поляна, дорога справа. Две пушки. Один грузовик. Слева лесом отошла наша пехота. И опять из леса бьют автоматы, а слева — даже кинули пару гранат с длинными ручками.
Но мы уже не те, что в селе Среднем. Опустив стволы, веером прочесываем лес картечью. Когда стреляешь из пушки, рот открыт, челюсть выставлена вперед. Так легче ушам. Разрыв ручной гранаты швырнул мне в рот камешек. Я выплюнул его с куском отбитого его ударом зуба. (Во время одного из выстрелов, когда я уже дернул шнур, выбежал из леса наш боец… и разлетелся в клочья. Но и немцев не стало). В наступившей тишине цепляем оба орудия к одной машине, наваливаются раненые. Машина уходит.
На лесной дороге впереди едет танк. Наш шофер гудит. Танк принимает вправо. Обгоняем. Танк оказывается немецким. Пока он заряжался и сделал выстрел, мы ушли за поворот.
Через наши позиции отходят из Эстонии части 8-й армии. В их рядах эстонские коммунисты, с оружием, но в штатском. Запомнился разговор эстонца у костра: «Коммунизм еще будет. Только без коммунальных квартир. В этом вы ошибаетесь».
Самая тяжелая и страшная книга воспоминаний, написанная профессором и почётным сотрудником Эрмитажа, прошедшим войну в звании рядового.
Книга наполнена ужасом, болью и смертью. Её автор не стесняется описывать страшные события такими, какими они происходили на самом деле. И глупо думать, что солдаты шли на смерть с приятными мыслями о долге. На войне все стараются выжить любыми средствами.
Трудно подходить с обычными мерками к событиям, которые тогда происходили. Если в мирное время вас сшибет автомобиль или изобьет хулиган, или вы тяжело заболеете — это запоминается на всю жизнь. И сколько разговоров будет по этому поводу! На войне же случаи чудовищные становились обыденностью. Чего стоил, например, переход через железнодорожное полотно под Погостьем в январе 1942 года! Этот участок простреливался и получил название «долина смерти» (их много было, таких долин, и в других местах).
«Ползем туда вдесятером, а обратно — вдвоем, и хорошо, если не раненые. Перебегаем по трупам, прячемся за трупы — будто так и надо. А завтра опять посылают туда же… А когда рядом рвет в клочья человека, окатывает тебя его кровью, развешивает на тебе его внутренности и мозг — этого достаточно в мирных условиях, чтобы спятить.
Каждый день, каждый час случается что-то новое. То вдруг немецкий снайпер уложил меня в воронку и не давал шевелиться до ночи, стреляя после каждого моего движения. Три часа на лютом морозе — и ногти слезли с обмороженных пальцев. Правда, потом выросли — кривые, как у черта… То немец забросил в мое укрытие гранату, но, слава Богу, у меня уже выработалась четкая реакция и я успел молниеносно выкинуть ее за бруствер, где она тотчас же грохнула… То во время обеда немецкий снаряд пробил потолок в нашей землянке, но не разорвался и только шипел на полу. «Ну что, ребята, вынесите его и давайте обедать», — сказал лейтенант. Из-за таких пустяков уже никто в это время не клал в штаны. Ко всему привыкаешь. Однажды тяжелая мина угодила в нашу землянку, разметала бревенчатый накат, но, к счастью, не пробила его. Я даже не проснулся от страшного грохота, содрогания почвы и от земли, посыпавшейся сверху. Обо всем поведал мне утром связист Полукаров, который проводил ночи, стоя на четвереньках, «в позе зенитной пушки», так как приступы язвы желудка не давали ему уснуть.
Комментариев нет:
Отправить комментарий